Какой же она была, первая церковь Петропавловского завода?
В ведомости читаем: «Церковь деревянная, построенная при заводчике Походяшине
из брёвен. Крыта тонким тёсом
в два ряда. Длиною
7 сажень 2 аршина; шириною
3 сажени 2 аршина; вышиною
до крыши 3 сажени. Крыша вышиною
7 саженей. Дверей
на крюках и петлях – 1, окон без окончин – 11, ставней
на крюках и петлях железных – 11. Вокруг трапезы деревянное крыльцо».
Представить
в общих чертах можно. Строение в
16 с половиной метров длиной, почти восемь метров шириной, высотой более
21 метра, с одиннадцатью окнами.
На окнах ставни. Впечатляет высота:
с семиэтажный современный дом.Потолок непременно был
в трапезной, которая занимала половину здания. Зимой она отапливалась и, возможно,
в ней проходила служба. Потому что натопить столь объёмное помещение всей церкви весьма сомнительно, если нет потолка.
Непонятно устройство крыши. Шатровые храмы ещё царь Пётр непонятно почему запретил строить.
Но Походяшин по характеру был сам себе архитектор.
Какая же была крыша? Шатром или двухскатная?
Где были колокола?
Ведь о колокольне речи нет. Висели
на крыльце перед трапезной?
Как было
на самом деле – нам неведомо. Количество окон говорит
о том, что
в храме было светло.
И смотрелась она
на берегу Колонги величественно. Простояла долго, пережила всех хозяев завода
и сам завод.
А как и когда она родилась?
Ответ
на этот вопрос отыскал
в областном архиве наш земляк, историк
из Екатеринбурга Михаил Сергеевич Бессонов. Оказывается, сразу после того, как
в марте 1758 года с Алапаевского завода санным обозом завезли
на Колонгу всё необходимое для строительства завода, Максим Походяшин обратился
в Тобольскую духовную консисторию.
Он сообщил
11 апреля, что начал строить завод,
и что «с нынешнего лета» людей
на стройке будет
не менее полутысячи,
а может и более. Стало быть, без священника «никак невозможно».
А потому он намерен построить «своим коштом
на первый случай» деревянную церковь
во имя верховных апостолов Петра
и Павла. А пока церковь строится, просил определить сюда священника
за вознаграждение 30 рублей в год.4 мая
1758 года консистория приказала протопопу Кириллу Яковлеву заложить церковь
в Петропавловском заводе на «удобном безопасном и
не водоподъёмном месте».
И строить её по подобию грекороссийских церквей
«с поспешением»: 8 аршин в длину, 4 аршина в ширину и
6 аршин в высоту.И
7 июля 1758 года церковь была заложена протопопом Кириллом Яковлевым. Священником
на период её строительства был определён Иван Епифанцев
из Верхотурского Николаевского монастыря. Менее чем через год,
4 мая 1759 года Максим Походяшин сообщил митрополиту Тобольскому
и Сибирскому Павлу, что церковь построена
и всё готово для
её освящения.Славно потрудились деревянных дел мастера, которых нанял хозяин. Иконостас был «работы столярной под золотом».
И сам хозяин постарался.
На свои кровные приобрёл всё, что требовалось: священническое облачение, сосуды для совершения треб,
15 церковных книг, два кадила,
13 святых образов для иконостаса.
И четыре колокола: трёхпудовый,
в пуд и
20 фунтов, тридцатифунтовый
и пятнадцатифунтовый.Историк Бессонов по документам установил, что
15 июня 1759 года Походяшин подписал обязательство,
в котором утверждал, что церковь всем укомплектована
и обязался содержать священно
и церковнослужителей за свой счет, то есть священнику
24 рубля, а дьячку и пономарю по
10 рублей в год. Сверх того обещал
за отправляемые требы особую плату, «как
от своего дома, так и
от заводских служителей».
Для освидетельствования готовности церкви
к освящению в Петропавловский завод был отправлен священник Сретенской церкви Салдинского погоста Василий Дерябин, который
и совершил осмотр
30 июня.Историк предположил, что
в октябре 1759 года Максим Михайлович находился
в Тобольске, где повстречался
с Львом Карпинским, которому предложил место священника
в новой церкви
с окладом 24 рубля в год. Карпинский
с этим условием согласился.
23 октября Походяшин подал прошение митрополиту Павлу
с просьбой определить Карпинского
к Петропавловской церкви.
А другой же день митрополит произвёл Льва
в священники, а
25 октября подписал грамоту
об освящении церкви, которое должен был провести архимандрит Верхотурского Николаевского
монастыря Тихон.Вскоре освящение состоялось.
Лев Карпинский начал службу священником.
Он был сыном протопопа Краснослободского острога, окончил Тобольскую семинарию, в
1759 году ему было
26 лет, женат, имел детей. Дьячком
в церкви был Николай Зеленцов.
Пятисот человек, как предполагал Походяшин,
на строительстве в тот год
не набралось. По духовной росписи церкви в
1760 году в Петропавловском заводе было
47 дворов, в которых проживало
144 мужчины, а всего –
276 человек. Но число желающих работать
на строительстве росло.Работы
у священника хватало. Прошло два года,
и вдруг 1 февраля 1761 года Лев Карпинский отправляет прошение митрополиту Павлу,
в котором жалуется, что Походяшин
не выплачивает ему жалование, как обещал, отчего
он пришёл в крайнее разорение.
Других доходов
он якобы не имеет, а хлеб и харчевые припасы очень дорогие.
К тому же отцовский дом остался без присмотра,
и мать там одна сиротствует. Короче, упросил Лев Карпинский митрополита:
31 декабря 1761 года митрополит подписывает грамоту
о переводе Льва Карпинского
в Краснослободский острог.
Как там было
на самом деле, Бог знает. Историк сомневается, что Походяшин
не нашёл денег заплатить священнику.
Ведь на оснащение церкви было потрачено много больше средств. Скорее всего,
не выдержала молодая семья Льва Карпинского трудностей, которые
на неё свалились. Наверняка Походяшин это понял и
не препятствовал её отъезду.Сколько лет действовала первая церковь? Трудно сказать. Возможно, до
1787 года, когда
в честь иконы Казанской Божьей Матери освятили первый этаж каменного храма
и перенесли сюда службу.
Его заложили в
1767 году — через восемь лет после освящения деревянной церкви. Возможно, первая церковь работала
и позднее, до окончания строительства
и освещения верхнего этажа храма Петра
и Павла в
1798 году. Вот всё, что пока
о ней известно.
Михаил Сергеевич Бессонов установил интересный факт. Через
60 лет в Петропавловском заводе родится правнук Льва Карпинского, Николай Иванович Севастьянов, будущий владелец знаменитого
в Екатеринбурге «Дома Севастьянова».
Но это совсем другая история.
