Если брать
в расчет механический анализ ресурсов, которые стояли
за каждым из членов ГКЧП, то получалась такая силища, которая должна была смять как солому любое сопротивление.
За Янаевым и Павловым — государственный аппарат
и финансы. За Пуго — МВД.
За Язовым — армия.
За Крючковым — КГБ.
В начале августа 1991-го,
за две недели
до ГКЧП, я представил собранию социологической ассоциации результаты опроса, проведенного Российской социологической службой «Мониторинг» (была создана мной
в августе 1990 года и проводила ежемесячные опросы
до конца 1993-го. — И.Я).
Исследования показали, что рейтинг Горбачева намного уступает рейтингу Ельцина
и продолжает падать, как
и уровень поддержки всех структур союзного центра.
Я сделал вывод, что процессы дезинтеграции
в стране имеют серьезный фундамент. Предвидеть, что уже
в этом году Советского Союза
не будет, я, естественно,
не мог…Представитель Научного центра управления
и социологии МВД СССР, полковник, который тоже входил
в ассоциацию, с отеческой улыбкой стал мне объяснять, что все это ерунда, все решает сила,
а сила у союзного центра
и люди в погонах — они безоговорочно выполнят любой приказ.
Через две недели случился ГКЧП,
и никто —
ни армия, ни силы госбезопасности
и МВД, ни партийный аппарат —
не выступил открыто
в поддержку тех, кому они по долгу службы должны были подчиняться.
Сегодня,
30 лет спустя, надо признать, что
в конечном итоге ГКЧП
в России победил. Понятно, что это метафора. Понятно, что победил совсем другой режим,
не тот, который хотели сохранить путчисты. Путинизм
в чем-то намного хуже, а
в чем-то лучше позднего СССР. Главное преимущество — возможность свободно уехать.
Путинский режим, как правило,
не удерживает тех, кому он
не нравится. А иногда прямо подталкивает их
к выходу, сует
в руки шапку
и пальто — уезжайте.
В то же время
в путинской России больше политических заключенных, намного выше уровень неравенства
и несправедливости и гораздо ощутимее то, что можно назвать концентрацией подлости
на верхних этажах власти.
Но если иметь
в виду главное, вокруг чего шла борьба — право народа самому выбирать свою судьбу, иметь права
и свободы, то путинская Россия оказалась больше похожа
на то, чего добивался ГКЧП, чем
на то, к чему стремились его оппоненты.
Почему у них дрожали рукиТрясущиеся руки Янаева стали символом ГКЧП
и его провала. Знаменитая пресс-конференция путчистов, которая началась
с вопроса Бовина сидевшему
в президиуме Стародубцеву «А
ты что тут делаешь?»
и чьей кульминацией стал вопрос юной журналистки Малкиной, адресованный номинальному лидеру ГКЧП Янаеву:
«Понимаете ли вы, что сегодня ночью
вы совершили государственный переворот?» — уже после нее, как
я полагаю, многим стало ясно, что путч провалился.
С диктаторами так
не разговаривают. Видимо, тогда это поняли
и сами члены ГКЧП.Аппаратный лифт поднимал человека наверх при нажатии кнопок «холуйство», «чинопочитание», «гибкость позвоночника», «умение изгибаться
с линией партии».
Если случайно включались кнопки «мужество» и «достоинство», это подъемное устройство могло просто рухнуть, похоронив карьеру пассажира.
Поэтому огромное количество соратников Горбачева, горячих поклонников Ельцина
и непримиримых борцов
с ГКЧП, появилось
к концу дня
21 августа, хотя
в предыдущие два дня путча их
не было видно.