Август 1963 года. На Черемуховский рудник приехали сразу четверо молодых специалистов. Событие в общем-то рядовое и вместе с тем необычное. А необычность сказывалась в том, что не очень-то молодые были эти спецы-новички. Оказалось, они еще до поступления в институт повидали жизнь. Когда эти парни в 1958 году только сдавали вступительные экзамены в Свердловский горный, в высшей школе к тому времени произошли большие изменения. Только что прошедшая война «вырубила» кадры педагогов, инженеров, студенчества. В 1941-м обучение стало платным, и большинство студентов ушли добровольцами на фронт. Так, кстати, поступил и мой старший брат, который затем сгинул без вести…
В послевоенное время ощутилась катастрофическая нехватка инженерных кадров.
На первых порах
в стране даже создали Высшие инженерные курсы (ВИК). С производств
на обучение направлялись руководители среднего звена, и
за два года они получали диплом инженера. Как раз в 1958 году защищали свои дипломы последние «виковцы». Потребовались
и другие перемены
в сфере высшего образования…
Для пришедших
с фронта солдат и рабочих действовало
условие — сдать экзамены хотя бы на тройки… оставшиеся места
в институте занимали выпускники-десятиклассники, но уже принятые
на конкурсной основе… Вот группа выпускников того памятного набора 1958 года и объявилась
в Черемухове. Все они учились
в институте в одной группе, а получив дипломы, решили ехать
в одно место. Их имена: Валентин Казьмин, Николай Русаков, Анатолий Романенко и Борис Лесов. Немного позже
к ним присоединился Юрий Подшибякин.
Казьмин пришел
в институт после службы на флоте,
он — старшина 2-й статьи торпедного катера. Русаков служил
в западной группе войск
в Германии. Юра Подшибякин пришел
с Черноморского флота, служил на крейсере,
и как он любил подшутить над собой: «год нес вахту на корабле
и четыре –
на гауптвахте», что было вполне
реально — парень он был веселый, компанейский и
в чем-то беспечный. Романенко
и Лесов поступали
в институт как имеющие двухлетний рабочий стаж. Я учился
с этими ребятами
в одной группе, хотя рабочий стаж за плечами имел более 15 лет, да еще время заочного
и вечернего обучения.
К моменту приезда их в Черемухово шахта 9-9-бис еще достраивалась,
а шахта 10-Капитальная только начала набирать свои обороты, боксит выдавался через наклонные шахты (стволы). Всех четверых назначили горными мастерами, распределив по шахтам. На целых пятнадцать лет эти парни связали свои судьбы
с Черемуховским рудником
и горняцким поселком, и каждый сыграл свою роль в судьбах
и жизни шахт
и черемуховцев.Все четверо прошли путь
от горного мастера до должности начальника шахты (шахт)
и лишь в конце семидесятых годов по разным причинам разъехались.
Но и сейчас, спустя 30 лет, их помнят на шахте. Помнят
в поселке.
А. Романенко отправляет сандружину на городские соревнования, 1973 год.
Особенно Анатолия Федоровича Романенко. Если сегодня спросить пожилого черемуховца, помнит ли он Романенко, то
в ответ услышишь утвердительное «да», да еще
с какой-нибудь историей. Особо отмечают его справедливость
и несокрушимость. Некоторые истории, связанные
с его именем, уже превратились как бы
в мифы – то он скрутил однажды сразу трех негодяев, то
в гневе как-то разбил кулаком столешницу кабинетного стола… Не берусь утверждать то или другое. Но его несгибаемость
и этакая несокрушимая сила меня самого поражали. В студенческие годы он был этаким долговязым «губошлепом»
с Алтая. Правда,
в институте занимался спортом, как
и все мы, но еще ходил дополнительно
в секцию самбо.
А диплом после завершения учебы
в Свердловском горном защищал крепким, видным, сильным парнем,
к тому же уже женатым…
Несмотря на то, что он был самым молодым из той четверки, решительности ему было
не занимать. Когда им, четверым, предложили занять вакантную должность главного инженера 10-Капитальной шахты, сразу дал согласие только он. Наверное, поступок был излишне самоуверенным, потому что опыта
за плечами, кроме как небольшого
в качестве горного мастера,
у него не было, как не было
и представления о том,
с какими трудностями ему придется столкнуться
на этой работе.
Дело
в том, что шахту эту приняли
в эксплуатацию недостроенной. По проекту
у нее должно было быть два главных ствола – рудный и породный,
но так как ввод
в действие ее затягивался, второй ствол решено было законсервировать.
Вот и получилось, что Десятая, как подраненная птица, стала жить
с одним «крылом».
И самым тревожным было то, что шахте предстояло
в таком усеченном виде
в кратчайший срок выйти
на проектную мощность.
Вот и взвалил на свои плечи Анатолий шахту, которую надо было «доводить до ума».
И он с этой задачей справился. Больше того, «доведение шахт
до ума» стало как бы его крестом и
в последующие годы.
В 1971-м «достраивал»
к пуску шахту 13-13-бис, с 1972-го по 77-й преодолел все трудности, связанные с воплощением
в жизнь чьей-то идеи по объединению двух необъединяемых шахт (№№ 9-9-бис и 10-Капитальная)
в одну, «Черемуховскую». По всем канонам горного дела по тем временам это было неудачное решение, но… Собрать вместе и наладить единый комплекс двух совершенно разных по горно-геологическим
и техническим условиям шахт – огромная проблема. Но кого тогда интересовали условия и возможности? Надо, значит, надо… И объединял эти шахты
в одну, сдваивая и сплачивая коллектив новоявленной «Черемуховской» Анатолий Федорович целых пять лет!
То, что объединение шахт в «Черемуховскую» было по техническим условиям вариантом спорным, подтвердил трагический случай затопления в
1978 году, когда вместо одной шахты пострадали обе… Слава Богу, этот случай уберег Романенко от этого позора совершенных
до него технических ошибок – уже почти год работал Романенко главным инженером
в Армении, куда его «бросили» начальники Минцветмета на очередной запуск - подготовку
к эксплуатации золотого прииска. Взял
он тогда с собой в Армению нескольких
черемуховцев — ИТР
и проходчиков и, как рассказывали потом очевидцы, «утер нос армянским местным инженерам», запустив рудник
в эксплуатацию в течение года! Но ужиться ему, слишком требовательному и упрямому,
в той обстановке было трудно,
и вскоре Романенко был переведен в «Сибзолото», где работал
до внезапной кончины…
Но вернемся
в Черемухово. Идет 1970-й год. Толя Романенко – начальник шахты 10-Капитальная.
Еле-еле удается свести концы
с концами в части выполнения плана по добыче руды. Через один
и тот же ствол этой шахты выдается
и руда, и порода. А что это значит, мог бы ответить главный механик шахты
Г. Н. Третьяков. Благодаря его неусыпной заботе день
и ночь крутились безостановочно шкивы на копре. Рудник работал на шестидневке. Так вот,
в течение недели шахта выдавала руду, а
в воскресенье – накопившуюся породу. Такой еженедельный переход
с руды на породу и обратно уносил силы
и нервы и рабочих,
и ИТР: невозможно было провести элементарный техосмотр
и техуход оборудования ствола, техника работала
на износ, от аварии к аварии. И однажды скиповой шкив на копре просто раскололся
и рассыпался. К счастью, обошлось без жертв…
Кроме того, отставали на десятой и
в проведении горно-подготовительных работ. Нужда заставила организовать несколько скоростных проходок. Такого рода работы – мера вынужденная.
Не всегда оправданная, да еще и очень опасная
в плане здоровья людей. Разве кто тогда считал, сколько сил терял проходчик за один месяц скоростной!
С 1970-го по 1973-й скоростные проходки
на нашей шахте велись каждый март,
а последняя скоростная
на горизонте минус 130 метра проводилась с марта по ноябрь, вплоть до сбойки с полем шахты № 9-9-бис. Скоростные проходки изматывали весь коллектив шахты. Но
и план по добыче должен был выполняться любой ценой. Главным инженером 10-й был Борис Лесов, Николай
Русаков — главным инженером шахты № 9-9-бис, где начальником стал Валентин Казьмин.
В технологии добычи бокситов произошли большие перемены, широкое применение уже находила штанговая крепь.
Где предоставлялась возможность, горняки стали переходить
со слоевого обрушения
к камерно-столбовой системе. Резко возрос объем добычи руды. Наступала пора расцвета СУБРа… За счет сверхплановой добычи
и выплаты всякого рода премиальных
у трудящихся выросла
и зарплата. Нормировщики еле успевали составлять списки
на премирование. Положительно сказалось и внедрение новой горной техники
в шахтах.На улицах поселка и города все чаще стали появляться личные новенькие «Жигули».
Тут и там начали образовываться садоводческие товарищества
и гаражные кооперативы. Свободные деньги породили
и тягу к веселью — народ стал больше попивать. Если
в шестидесятых годах по праздникам организовывались массовые выезды
«на природу», пикники, то
в начале семидесятых мужики
в свободное от смен время шли на строительство гаражей
и садовых домиков - когда, действительно, по делу,
когда — просто так, чтоб лишний раз пообщаться
с друзьями.
Но к середине 70-х производственный ажиотаж пошел
на убыль. Этому способствовали ужесточение контроля со стороны Госгортехнадзора и… вмешательство института «Гипроникель». Если в
1970 г. СУБР курировал только один представитель «Госгортехнадзора», то к
1975 г. нас опекала уже целая контора человек
в двадцать. В конце шестидесятых,
с появлением штанговой крепи, инженеры рудника стали самостоятельно проектировать
и внедрять камерно-столбовую систему
в разных ее вариантах.Вернувшись на СУБР в
1970 г., я застал своих бывших однокашников на взлете их горняцких карьер. Поначалу
я ушел «в сторонку» - скромно трудился на обводном канале ручья Кедрового, а
в начале 1971-го Романенко предложил мне перейти на проходческий участок 10-Капитальной. Так судьба снова свела меня
с этим замечательным человеком. Отметил, что за те семь лет, что мы
с ним не виделись, он сильно изменился, превратившись из долговязого мальчишки-спортсмена
в рослого, красивого, крепкого, широкоплечего мужика с огромными кулачищами. Меня он прежде всего проверил
«на вшивость» - заставил организовать
и провести проходку обходной выработки вокруг ствола
на четверть окружности.
Условия поставил жесткие:
на все про все отвел одни сутки,
в конце которых должна была быть готова сбойка
со стволом. Естественно, это было
в одно из воскресений, так как шахта работала почти без выходных… Выработку мы прошли,
в срок уложились, «экзамен»
я сдал. После этого принял проходческий участок
на себя. Кроме проходческого,
на шахте было еще три очистных, возглавляли которые замечательные
ребята — Кокотов, Аненко и Подшибякин. Работалось нам трудно, но мы были молоды, веселы
и дружны. Выручали друг друга как могли
и как умели.
Романенко на нас не
покрикивал — он вообще был немногословен,
но каждое его слово было увесисто.
Он не говорил долго
и зря, а своим взглядом пресекал всякое желание возражать или спорить. Его взгляд просто как бы говорил тебе: иди
и делай. И я, самый старший из той группы, под взглядом Романенко, бывало, робел
и тушевался. Да, это был уже не тот хлипкий первокурсник, которого я
в далеком 1959 году в Качканаре учил ворочать бревна
в одиночку, используя принцип противовеса
и рычага, располагая лишь собственными руками.
Дела
на шахте шли натужно,
на пределе возможного, любой, даже маленький, сбой грозил срывом плана со всеми последствиями. Если мы иногда
и позволяли себе расслабиться, то Анатолий работал
«на износ». Он держал руку
на пульсе «больной, недоношенной» шахты круглосуточно. Надежно
с ним было работать - злого слова
не скажет, но
и спуску не даст.
А какие бригадиры работали
на нашей шахте! Хвалов, Мингазов, Граков, Гаранин, Пьянков, Дудник – любой из них заслуживает доброго слова.
Так, Ян Степанович Пьянков много лет руководил проходческой бригадой. Умелый, смекалистый человек.
Он в шахте опробовал
и ввел в обиход спиральный вруб, который и по сию пору используется на проходке.
Опыт работы с врубом пропагандировал, обучал других этому методу. Бригада Пьянкова провела все наиболее значимые скоростные проходки в 1970,
1971 и в 1972 годах. Трудился он не за страх, а за совесть
и заслуженно получил звание Героя Социалистического труда.
В 1972 году после установления рекорда Урала Яна Степановича наградили автомобилем «Москвич», который он, правда, выкупил на собственные деньги. На бригаду тогда выделили
8 мотоциклов «Урал» — их ребята тоже выкупили на свои средства…
В. Глушков. (Записано в ноябре 2007 г.) К печати подготовила Н. ГАЛЕЕВА. (Окончание в следующем номере).
Ваше сообщение будет опубликовано, если оно не содержит:
— ненормативной лексики
— личных оскорблений или негативных высказываний в адрес других посетителей сайта или иных лиц
— личной переписки, не имеющей отношения к обсуждаемому материалу (для этого есть сервис онлайн-дневников)
— ссылок на какие-либо, не относящиеся к теме обсуждаемой публикации, страницы в интернете
— рекламы товаров или услуг, адресов или телефонов и т.п.
— призывы к насилию, в том числе к насильственному свержению режима
Администрация сайта оставляет за собой право удалять любые сообщения с сайта без объяснения причин.
Комментарии к материалам сайта - это личное мнение посетителей сайта.
Мнение автора сообщения может не совпадать с мнением администрации.
Посетители, которые используют возможность делать комментарии на нашем ресурсе в целях троллинга, будут подвергаться особому вниманию по части используемых IP-адресов.