Сев-Урал.Инфо - «Быть несвободным проще всего»
Информационный сайт Североуральска
Фото недели




Besucherzahler russain brides
счетчик посещений



Рейтинг@Mail.ru


Яндекс.Метрика


Сервер работает без цензуры Кремля

Справочник Администрации Североуральского городского округа

«Быть несвободным проще всего»
05.11.2018 г.
Почему у россиян плохо получается быть свободными
«Гитлер и Сталин правили людьми, которым нравилось подчиняться»
Леонид Гозман широко известен как участник политических ток-шоу, либеральный политик, соратник Егора Гайдара и Анатолия Чубайса. Наряду с этим Леонид Яковлевич — выпускник психологического факультета МГУ, кандидат психологических наук. Именно с этой, психологической, вернее психотерапевтической, точки зрения Гозман прочитал в Ельцин Центре лекцию «Путь к свободе».
«Быть несвободным проще всего» (рис.1)«Можем ли мы быть свободными? Хотим ли? Чем готовы за это платить?» — так обозначил проблему докладчик. Znak.com записал наиболее яркие моменты выступления.
«Необходимое условие свободы — терпимость и любовь к разнообразию»
Подготовка к свободе — это не «уроки Конституции», не рассказ о том, как надо. Это повседневная жизнь. И прежде всего — жизнь ребенка: в детском саду, школе, где его готовят либо к тому, чтобы быть свободным, либо к тому, чтобы ему нравилось подчиняться, чтобы он подчинялся с радостью.
Подчиняются все. Если подойдут с ножом и скажут: отдай кошелек — если не идиот, то отдашь, потому что жизнь дороже минутного унижения. Важно другое: нравится ли тебе подчиняться. Гитлер и Сталин правили людьми, которым нравилось подчиняться.
Потому что быть несвободным проще всего: так спокойнее, а свобода — против равновесия. Поэтому многие люди, отсидевшие 15–20 лет в тюрьме, когда у них заканчивается срок, не выходят оттуда, остаются там вольнонаемными, живут рядом с теми же стенами. Все гарантировано, иногда можно даже сходить на дискотеку, в публичный дом или в кино.
Но даже при наличии внешней свободы, в соответствующих традициях, законах, институтах, можно оставаться несвободным — если не хочешь выбирать. Свобода — это всегда выбор. Поэтому несвободные люди есть и в самой свободной стране, и их много, если не большинство.
Уметь выбирать — это навык, это как играть на скрипке, если не тяжелее. Есть одно условие: чтобы хотеть выбирать и уметь выбирать, должно нравиться разнообразие. Свобода — это всегда разнообразие. А тебе далеко не всегда нравится разнообразие.
Он взял и выкрасил волосы в зеленый цвет — «Какого хрена, что за маразм?» Или серьгу в нос вдел — «Ты что, баба, что ли? И почему в носу, а не в ухе? Будут останавливать и говорить: а ты чего так выглядишь?»
Помните, генерал Евкуров, начальник Ингушетии, у какого-то мальчика срезал с шапочки помпончик: ты же мальчик, а не девочка, мальчик не должен быть в помпончике! А какое твое дело — в помпончике или не в помпончике? Зеленые волосы или розовые?
То есть свобода предполагает минимизацию требований к другим людям. Я могу требовать, чтобы мне не мешали, если, например, соседи врубают ночью музыку. Вплоть до обращения в полицию, потому что это — преступление общественного порядка. Но если ты раскрасился в зеленый цвет, хоть это может мне не нравиться и оскорбляет мои эстетические чувства, я ни в каком суде не докажу, что таким образом ущемляются мои права.
«Быть несвободным проще всего» (рис.3)Только что прошел референдум в Ирландии, одной из самых католических стран мира, где порядка 85% населения относят себя к католикам. Но на референдуме подавляющим числом голосов они убрали из конституции статью о богохульстве, которая применялась всего один раз (в отношении британского актера и писателя Стивена Фрая, который в 2015 году, выступая на ирландском телевидении, назвал Бога «капризным, узко мыслящим и совершенно эгоистичным существом» — ред.).
Прокуратура Ирландии два года искала человека, который бы посчитал себя оскорбленным и выступил истцом в суде. Ни один ирландец не согласился. А на референдуме ирландцы сказали, что «Бог поругаем не бывает» и любой человек может говорить о Боге что хочет, это его право.
Вопрос не в том, что тебе нравится и не нравится, а в том, нравится ли тебе, что люди вокруг тебя — разные. Необходимым условием свободы является терпимость и даже любовь к разнообразию.
В Советском Союзе разнообразия не было. Хлеб десятилетиями стоил одинаково — 22 копейки. Когда я поступил в институт и мы в семье отмечали мое поступление, счастливый и захмелевший отец говорил, какая у меня впереди хорошая жизнь: через пять лет закончишь институт — пойдешь в инженеры, на такую-то зарплату, а еще через пять лет…
И тут я, семнадцатилетний, понимаю, что моя жизнь расписана наперед до самой пенсии. Я даже знаю, какая зарплата у меня будет перед пенсией и какой будет пенсия. Отец, умнейший человек и выдающийся инженер, считал, что это хорошо. А меня тогда охватил ужас, я сразу протрезвел.
Плыть по течению, «как есть, так и есть» — свойство несвободного человека. На такого человека и опирались большевики. Очень простая картина мира, вся сложность сводится к двум-трем координатам: «бедные против богатых», «мы против американского империализма и израильского сионизма».
И в этой простой картине мира — такой же простой образ нас как сообщества, народа: мы самые хорошие, самые добрые, мы несем только свет, нам все должны быть благодарны, а кто не благодарен — те сволочи…
Советская империя могла плыть и дальше. Я спрашивал у Егора Гайдара [написавшего книгу «Гибель империи»]: «Могла ли она существовать еще пять лет?» — «Могла. И десять могла. Были бы карточки, лагеря, но продолжать существовать — могла».
«Быть несвободным проще всего» (рис.5)В том, что всего этого не произошло, был выбор Горбачева, Ельцина, Гайдара, многих людей: либо гарантированная медленная смерть — либо совершить прорыв. Выбор был сделан не в пользу рыночной экономики, свободы внешней торговли или отмены 6-й статьи [советской Конституции о «руководящей и направляющей» роли КПСС].
Выбор был сделан в пользу выбора, в пользу того, что страна пойдет не по течению. И с этого момента начались постоянные развилки, кризисы. Это и есть жизнь — когда постоянно выбираешь и результат не гарантирован.
«Реализация свободы — это проверка границ, и это связано с риском»
У свободы есть границы, которые очерчиваются законами, традициями, здравым смыслом: в аэропорту нужно снимать ремень и проходить через рамки, нельзя ездить по городу быстрее 60 километров в час, являться на похороны в шортах — неправильно. Можно принять границы и не пытаться их переходить, а можно пытаться перейти.
Дозволено ли критиковать генерального секретаря ЦК КПСС? Нельзя: он же бог во плоти. И вот1989 год, Съезд народных депутатов СССР, в зале 2250 человек, все рвутся на трибуну. И вдруг [заместитель председателя Верховного Совета СССР] Анатолий Иванович Лукьянов предоставляет слово никому не известной ткачихе из Грозного Сажи Умалатовой.
Сажи Умалатова выходит на трибуну и предлагает генеральному секретарю Михаилу Горбачеву, сидящему здесь же, в президиуме, подать в отставку, поскольку он не оправдывает доверие коммунистов. Вот ни хрена себе заявление! Но люстры не упали, Сажи Умалатова спокойно вернулась домой, а на следующий день снова пришла на съезд и села на свое место.
А как она слово получила, как вы думаете? Да Анатолий Иванович, умный человек, проверял границу — уже можно или еще нельзя (через два года Лукьянов поддержит ГКЧП, устроивший попытку физической изоляции Горбачева и государственного переворота — ред.).
Взял ту, которую не жалко. Ну, попала бы она в Кащенко (известная московская психиатрическая больница — ред.) или бы ее сбила машина — ничего не поделаешь, «лес рубят»… После этого вся свора на Михаила Сергеевича-то и набросилась — потому что Анатолий Иванович проверил границу, и казалось, что нельзя, а оказалось, что можно.
Я тоже проверял границу. Два с половиной года назад, на 99-летие Февральской революции и отречение государя, я написал открытое письмо Владимиру Владимировичу Путину, очень вежливое (я обращался к нему «ваше высокопревосходительство»), где проводил аналогии с событиями 1916–1917 годов и призывал президента Российской Федерации не повторять ошибки Николая II, не доводить до такой же трагедии и уйти самому.
Написав письмо, я пошел его публиковать. Прихожу в одно либеральное место, в другое, а никто не публикует. «Ты перешел границу, — сказали мне, — это печатать нельзя». В конце концов я нашел место здесь, в России, где это напечатали. И… ничего не произошло. Никто ко мне не пришел, я стою перед вами живой. То есть представление либеральных людей, руководителей либеральных СМИ о границах было преувеличенным, этой границы нет.

Читать полностью
 

Добавить комментарий

Вы можете оценить уровень владения русским языком авторами комментариев, поскольку они выкладываются так, как написаны.
Ваше сообщение будет опубликовано, если оно не содержит:
— ненормативной лексики
— личных оскорблений или негативных высказываний в адрес других посетителей сайта или иных лиц
— личной переписки, не имеющей отношения к обсуждаемому материалу (для этого есть сервис онлайн-дневников)
— ссылок на какие-либо, не относящиеся к теме обсуждаемой публикации, страницы в интернете
— рекламы товаров или услуг, адресов или телефонов и т.п.
— призывы к насилию, в том числе к насильственному свержению режима
Администрация сайта оставляет за собой право удалять любые сообщения с сайта без объяснения причин.
Комментарии к материалам сайта - это личное мнение посетителей сайта.
Мнение автора сообщения может не совпадать с мнением администрации.
Посетители, которые используют возможность делать комментарии на нашем ресурсе в целях троллинга, будут подвергаться особому вниманию по части используемых IP-адресов.

Защитный код
Обновить

« Пред.   След. »