Почему кабмина Медведева на самом деле нет
“Новое правительство у нас, конечно, не ах. Но, может быть, ах и не нужно?!”- так видный соратник Владимира Путина прокомментировал мне объявленный наконец в пятницу полный список переформированного кабинета министров Дмитрия Медведева.
 Не берусь судить об обязательности или необязательности “вау эффекта” в процессе формирования нового правительства России. Но вот с чем я абсолютно согласен: после прочтения списка новых медведевских министров желание во всю мощь своих легких воскликнуть “вот это да!” действительно, наверное, возникло у очень немногих. Несмотря на появление в составе кабинета достаточно приличного количества свежих лиц новое правительство Дмитрия Медведева удивительным или, напротив, совсем не удивительным образом напоминает старое правительство Дмитрия Медведева. Мы получили отретушированный, освеженный, заново накрашенный и отлакированный, освобожденный от балласта, но при этом все тот-же хорошо знакомый нам “политический продукт”. “Продукт”, суть которого при этом еще и совсем не поддается классификации. В ноябре 1991 года Россия получила новый кабинет министров, который сторонники быстро окрестили “ правительством молодых реформаторов”, а противники – сборищем “мальчиков в розовых штанишках”. В декабре 1992 года “штаны министров резко удлинились”: новый состав совета министров стал очень сильно напоминать солидную фигуру своего председателя — преуспевшего в новых рыночных реалиях основательного советского “красного директора” Виктора Черномырдина. А вот что такого же яркого и точного можно сказать про новый состав кабинета министров Дмитрия Медведева? Ровным счетом – ничего. Любые обобщения отскакивают от “новой команды Медведева” словно от стенки горох. И в этом есть своя безусловная внутренняя логика – логика, которая сводится к тому, что никакой “новой команды Медведева” на самом деле нет.
Несмотря на всячески публично подчеркиваемую роль премьера в процессе формирования нового кабинета министров, на выходе страна получила чисто президентское, путинское правительство, председателем которого числится никоим образом не мешающий ВВП его верный младший товарищ и оруженосец Медведев.
Но перейдем от тщетного “поиска обобщений” к анализу конкретных персоналий – анализу, который сильно упрощается тем, что многие “новые министры” так хорошо нам знакомы, что анализирировать их просто не нужно. Лавров и Шойгу. Колокольцев и Силуанов.
Владимир Мединский и Ольга Васильева – Путин всегда отличался своей приверженностью принципу “стабильности кадров”. Но в 2018 году президент в этом плане превзошел сам себя. Из старого правительства в новое не взяли только тех, кто демонстративно сильно проштрафился и тех, кто за предшествующие шесть лет так и не смог оправдать свой имидж “молодого дарования”.
Например, в новом правительстве нет министра транспорта Максима Соколова. Но вот мог ли он там он быть, после выговора, который ему официально влепил Владимир Путин за безобразия в авиатранспортной отрасли? В новом правительстве нет министра МЧС, уважаемого мной Владимира Пучкова.
Но мог ли он там быть после “ Зимней вишни”? Даже если руководство МЧС, в чем я лично не сомневаюсь, не было виновато в кемеровской трагедии, приличия требовали появления в кресле руководителя этого ведомства совершенно новой фигуры. Я рад, что эти приличия были соблюдены.
Идем дальше по списку отставников. Министр сельского хозяйства Александр Ткачев ментально так и не смог выйти из своей прежней роли главы Краснодарского края. Ткачев и после своего переезда продолжал ощущать себя всесильным владыкой стратегически важного региона, забывая при этом, что в столичном “ политическом водоеме” министр сельского хозяйства – далеко не самая “главная рыба”.
Теперь – после нескольких нашумевших публичных “воспитательных моментов” со стороны председателя правительства и председателя Государственной Думы – Ткачев стал еще и экс-министром. И это совершенно логично.
Как логично и то, что самый молодой министр прежнего медведевского правительства Николай Никифоров – рулить нашей отраслью связи его поставили в нежном возрасте 29 лет – стал теперь самым молодым экс-министром. Юный хипстер в министерском кресле – это, конечно, и стильно, и модно, и современно. Но вы слышали за последние шесть лет о каких-либо прорывных инициативах в исполнении Никифорова? То-то и оно. Я тоже не слышал.
Однако довольно зубоскалить о тех, кто упал с “министерского Олимпа” на “грешную землю”. Поговорим лучше о тех, кто пришел им на смену. Мои осведомленные знакомые, к котором я кинулся срочно наводить справки о нашем новом министре сельского хозяйства Дмитрии Патрушеве, охарактеризовали его мне как блестящего специалиста в своей области.
Но широкая публика воспримет нового министра не как знатока земледелия, а как сына ближайшего путинского соратника – бывшего директора ФСБ и нынешнего секретаря совета безопасности Николая Патрушева.
Как знаток британской политики я с налету могу привести несколько примеров того, как в одном и том же кабинете министров вместе заседали,скажем, отец и сын или два брата. Поэтому я не вижу ровным счетом ничего шокирующего в факте назначения министром сына одного из самых влиятельных высших лидеров государства.
Но на Дмитрия Патрушева ложится дополнительная политическая и моральная ответственность. Ему придется доказать скептически настроенной публике, что его возвышение вызвано компетентностью, а не родственными связями. Посмотрим, как у него это получится.
Что до остальных новых министров (о объявленных ранее новых вице-премьерах мы не говорим), то они в основном люди политически незасвеченные. Красочное исключение – новый министр МЧС, бывший сотрудник личной охраны Путина Евгений Зиничев.
Да, да, речь идет о том самом Евгении Зиничеве, который получил в мае 2015 года назначение на должность и.о.губернатора Калининградской области, провел в этой должности 49-секундную “пресс-конференцию” и уже в октябре того же года ушел обратно на непубличную работу в силовых структурах.
Мой хорошо знающий Евгения Зиничева собеседник в Кремле отозвался о нем прямо таки в восторженных тонах. Но новому главе МСЧ стоит помнить: должность министра носит ярко выраженный публичный характер. Хотя кому и что я говорю?
В коридорах власти общеизвестно: Путину сейчас нравится совершенно особенный типаж чиновника – чиновника-технократа, который не любит и не занимается политикой или пиаром, не имеет ярко выраженных личных амбиций, но является при этом глубоким спецом в своей области.
Я мог бы, конечно, заявить в ответ на это, что правительство – это по определению “политический орган”. Мог бы… Но не буду. Владимир Путин получил в мае 2018 года именно то правительство РФ, которое ему хотелось – правительство, которое “ не должно быть ах”.
Михаил Ростовский.
«Московский комсомолец» № 27684 от 19 мая 2018 |
Ваше сообщение будет опубликовано, если оно не содержит:
— ненормативной лексики
— личных оскорблений или негативных высказываний в адрес других посетителей сайта или иных лиц
— личной переписки, не имеющей отношения к обсуждаемому материалу (для этого есть сервис онлайн-дневников)
— ссылок на какие-либо, не относящиеся к теме обсуждаемой публикации, страницы в интернете
— рекламы товаров или услуг, адресов или телефонов и т.п.
— призывы к насилию, в том числе к насильственному свержению режима
Администрация сайта оставляет за собой право удалять любые сообщения с сайта без объяснения причин.
Комментарии к материалам сайта - это личное мнение посетителей сайта.
Мнение автора сообщения может не совпадать с мнением администрации.
Посетители, которые используют возможность делать комментарии на нашем ресурсе в целях троллинга, будут подвергаться особому вниманию по части используемых IP-адресов.