Всю ночь шел сильный дождь. Сильный — это не миллиметры осадков, это когда хороший костер не успевает просушить одежду. Горячие струйки воды скатываются в сапоги. Ноги жгет, спина мерзнет. Чтобы ее согреть, надо отвернуться от огня и смотреть на обступающий сумрак.

И на старуху бывает проруха. Если кто-то говорит, что в тайге не блудит, я вспоминаю слова старого всеволодского лесника Вячеслава: «Здесь не заблудишься, разве что дня три выходить будешь». Я сидел у костра в метрах двухстах от дороги и просто не знал, в какой она стороне. Впрочем, обо всем по порядку.
Нынешняя осень удалась на бруснику. На базаре цену десяти литров ягоды можно до семисот рублей скинуть. Особые умельцы собирают ведро за два часа. Я к ним не отношусь. Сорвал кисточку, успел полюбоваться зрелой, почти черной ягодой и кинул в ведерко. Помню как сейчас, день солнечный, сосны высокие, Коноваловка журчит – вот оно, лесное счастье.
Только мошка, словно цепная собака, срывается из густоты травы и кидается на защиту даров леса. Да и следы медведя немножко беспокоят. С одной стороны лестно, что собираешь ягоду там же, где и хозяин, а с другой – а вдруг ему не понравится гость, и он осерчает?
Собираешь, у одного пенька крутанешься, к другому прыгнешь и снова вокруг обойдешь. Чтобы не потерять дорогу домой, пайву на пенек поставил, яркий полиэтиленовый пакет на кустик повесил. Если обозначил две точки, то направление уже не потеряешь.
Да еще солнышко светит, сбиться не дает. Набрал полтора ведерка и домой пошагал, не спешу, по сторонам глазею. Вот тут вроде бы урожай брусники еще больше должен быть. Всегда ведь хочется найти такую сказочную полянку, чтобы два часа – и ведро.
Свернул с дороги ненадолго, пенек за пеньком, раз пять вокруг своей оси крутанулся – и не знаю, как выйти на дорогу. Пайва на плечах, яркий пакетик ягодой наполнен, солнышко плотно тучами закрыто. Где оно, правильное направление? Поначалу я был уверен, что там. Пошел. Уперся в стену леса. Молодой ельник – не продраться.
Вернулся, оглядываюсь вокруг – все правильно, собирал я здесь бруснику, только вот откуда пришел – не понимаю. Пошел в другую сторону. Там болотинка и лес совсем другой, ни одного кустика бруснички. Снова обратно повернул. Вроде на старое место вышел, а может, не было меня здесь? Под рукой береза трухлявая. Кору надрал, запалил, труху бросил. Дымок кверху пошел. Одна точка задана, вторую начал искать методом «тыка».
То в одном направлении метров 300 прошагаю, то в прямо противоположном. А дороги так и нет! Вот бывает, уснешь в квартире не на привычном месте, когда проснешься, глаза откроешь – а перед тобой не дверь в ванную, а, допустим, зеркало. Голова кругом и немножко испуг – что это, где это я? Вот примерно такое мгновение затянулось у меня часа на три.
День тем временем к вечеру клонится. Это как звоночек – пока светло, надо ночлег приготовить. Вспомнил почетного полярника Геннадия Семеновича: «Лучше четыре часа потратить на приготовление ночлега и два часа нормально поспать, чем шесть часов мыкаться». Натаскал старых смолистых пеньков. Когда вокруг все сыро, смола всегда выручит. Она так пропитывает древесину, что та и через сто лет хорошо горит.
Лежаночку из жердей изладил, чтобы повыше от земли. Растянулся, то один бок погрею, то другой. Так хорошо,что дрема наступает. И тут холодным душем – тебе хорошо, а родные всю ночь на ушах стоять будут? Через полчаса темно, значит, последний шанс утечет минут через десять, а дорога то ведь недалеко – я же все время на прежнее место возвращался и никуда от нее не мог ускакать. Не без усилия прогнал дрему и в который раз пошагал искать дорогу. Снова уперся в ельник непролазный, нашел лазейку, продрался – вот она, родная, вьется меж деревьев.
Дорога в сумерках совсем другая, чем днем. Зрение обманывало, опавшие листья высветляли тропу, а ниточкой темнела колея. Нога, направленная на черную якобы твердь, не находя опоры, летела вниз до дна колеи и приходилось хватать руками воздух, пытаясь поймать равновесие. Тогда я поднимал голову, предоставляя ногам самим искать дорогу, и ветки плыли мне навстречу по беззвестному небу да сбрасывали на меня капли начинавшегося дождя… Никогда еще огни холодного и мокрого Североуральска меня так не радовали.
Всю ночь шел сильный дождь. Сильный, это когда огонь не может высушить одежду, и горячие капли стекают по животу, а холодные – по спине. Я сидел дома, пил чай и не обижался на лес за ночную прогулку. Ведь меня предупреждали, что тайга не терпит легкомыслия. Три дня назад у Коноваловки на меня вышел пожилой мужчина и спросил: «Пайву не видел?» Оказывается, он отошел от пайвы на минуту  – набрать комбайном брусники, и уже три часа крутит по ягоднику в поисках. Время уходит, а бросить добро жалко!
«Тайга не женщина, она не предаст»,— эти слова приписывают легендарному князю кутимскому Аликину. В чем-то я согласен и с ним, и с тысячами других таежников, которые ради общения с лесом готовы оставить домашний уют и стать лесными бродягами. Ну хотя бы на сутки.