Как сообщает «Левада-центр», и без того зашкаливающий рейтинг Владимира Путина дорос до заоблачных 89%. Следующая остановка, видимо, в районе немыслимых 100%. И тому есть основания: некоторые эксперты, отечественные и зарубежные, говорят о либерализме Владимира Владимировича, его выдающемся, на уровне де Голля, вкладе в строительство единого евразийского дома, о сбалансированности и пластичности его подходов…

Однако «встречаются и такие», кто полагает, что на самом деле дни Путина-президента сочтены, а пресловутые 89% – лишь мнимость, за которой то ли сам Путин прячется от неприятной ему реальности, то ли от него скрывают правду о подлинном положении вещей.
 «Цены этим рейтингам нет никакой»
Прежде всего, аналитики предупреждают, что нынешние 89% (ранее 84-86%) поддержки – слишком зыбкая основа для того, чтобы говорить об уверенной устойчивости путинского режима. «Все режимы такого рода за несколько дней или месяцев имели рейтинг в 80-90%.
В Румынии был режим Чаушеску, диктатор за два дня до своей гибели созвал митинг в свою поддержку, считая, что у него рейтинг 99%.

Он хотел показать всяким провокаторам, насколько он популярен. Именно этот митинг перерос в митинг протеста, что привело к тому, что Чаушеску бежал, был пойман и убит», – приводит хрестоматийный пример на «Полит.ру» уехавший из России экономист Сергей Гуриев.
А Глеб Павловский объясняет, почему так происходит – когда рейтинг доверия национальному, казалось бы, лидеру внезапно переворачивается, словно айсберг, и моментально превращается в рейтинг недоверия, когда напоминать людям: «А помните, какой у меня был позавчера рейтинг?» – становится просто опасно.
«Мы имеем дело с опросами людей, которые давно ничего не выбирали, кроме сантехники при ремонте… Допустим, меня спрашивают, предпочитаю я гречневую кашу или креветки. Если у меня нет денег на креветки, спрашивать меня об этом бесполезно.
Если моя политическая жизнь свелась к просмотру телевизора, я решил, что от меня ничего не зависит, если я давно не участвовал в политической жизни, поскольку выборы перестали содержать элемент выбора, то мои ответы лишены ценности. Я механически голосую в анкете социолога за то, что солнце всходит и заходит, а я ем гречневую кашу. Цены этим рейтингам нет никакой», – говорит Павловский в интервью «Газете.ру».
Наблюдатели – тот же Гуриев или Лилия Шевцова из Московского Центра Карнеги, утверждают, что истинный уровень поддержки Путина населением – не больше 15-17%: именно такая доля соотечественников уверяет, что готова жертвовать личным благополучием ради успеха кремлевской политики.
Скептики советуют обратить внимание на то, что в «черный вторник» 16 декабря прошлого года, когда обвалился рубль, соотечественники активно сбрасывали национальную валюту, а когда сразу после убийства Бориса Немцова Путин на десять дней исчез из публичного пространства и поползли слухи о «дворцовом перевороте» и даже смерти главы государства, «россияне не вышли на улицы, чтобы требовать возвращения Путина; такое ощущение, что их совершенно не волновала его судьба».
«Они доверяют [Путину] как символу системы, как советскому гербу в советское время. Но при этом не доверяют ни в одном практическом вопросе, затрагивающем их лично. Здесь очень глубокая степень раздвоения, и она говорит о том, что именно не вот эти самые предположительные 10% не доверяющих Путину, а 85% доверяющих являются потенциальной базой судороги этой системы», – огорчает Глеб Павловский.
Причина двойственности, считает политолог, в том, что Путин предлагает не стратегии выхода из кризиса (наличие которого он, как подтвердил Петербургский экономический форум, вообще отрицает), а только собственные переживания; как следствие, воспринимается уже не как харизматический, могущественный лидер, а, скорее, как такой же, как большинство, «бедолага». «Я просто наблюдал, как всхлипывала старушка рядом, глядя на пресс-конференцию, как его, бедного, мучают», – делится Павловский.