Завтра — 70-летие газеты «Правда Севера» — «Наше слово»
Вспоминаю собрание горняков шахты 15, с которого всё началось в апреле 1989-го. Не ответив толком на вопросы, тоном, не терпящим возражений, а порой оскорбительным, руководитель требует прекратить базар и начать спуск. Спустились. И не поднялись на поверхность, пока не прибыли для переговоров боссы из области и Москвы. Две с половиной тысячи человек бастовали под землёй почти неделю! Это был поворотный момент в истории города и страны.

Владимир Чезганов, председатель Независимого профсоюза горняков, если ему что-то не нравилось в газете, обвинял нас в том, что мы под каблуком у горкома партии. Мол, нам диктуют, что и как писать. Это, конечно, была чушь. Никто ничего нам не диктовал и не указывал. Мы без подсказки и указки освещали события так, как видели и понимали. И никакой  цензуры над нами не было.
Наступали «лихие 90-е». Голодовка уволенного начальника ОТК СУБРа, выступившего против порочной системы приписок на градообразующем предприятии. В городе создана общественная организация «Народная трибуна». Создаётся ячейка демократической партии. Нарастает противостояние партийной номенклатуры и активной части жителей, поддерживающих демократию. Идёт борьба за газету.
В начале мая 90-го получаю Обращение к народным депутатам горсовета и к читателям газеты: «Газета существует за счёт 17 тысяч подписчиков. Читается в каждой семье. И 36 тысяч избирателей вправе потребовать передачу газеты, как части реальной власти, городскому совету депутатов с правом выбора и утверждения редактора».
Полсотни подписей стоит под требованием «определиться в отношении поднятых проблем в газете «Правда Севера» и её коллектива». И далее: «В то время, когда коллектив журналистов во главе с редактором пытаются стать демократичнее, самостоятельнее, находятся функционеры, ведущие скрытую травлю редактора, журналистов, нештатных корреспондентов и простых читателей». Это тоже был перебор.
Никакой скрытости не было. Наоборот, на пленуме горкома партии нам было прямо сказано, что газета намеренно занялась травлей руководителей. Это была реакция на критические письма читателей. Материалы пленумов мы печатали без сокращений, и читатели знали, как и за что нас критикует власть. А на бюро горкома редактор однажды получил оскорбления и угрозы. Одному из руководителей не понравилось, как Михаил Кулешов осветил очередной городской митинг.
Это были крайности в борьбе за будущее. А каким ему быть – никто знать не мог. Мы видели свою задачу в том, чтобы честно освещать события и не опускаться до уровня жёлтой прессы. Скажу так: берегли честь газеты и  язык, которым она говорила с читателями, дорожили их доверием. Понимали, что мы лишь часть истории газеты, и нельзя предать тех, кто работал до нас.
Активность читателей была поразительной. Каждое утро на редакторском столе – до десятка писем. В одном из них читаю: «С нами хотят напрямую разговаривать президиум городского совета народных депутатов? Я согласен. Вот мой диалог». И далее резкая критика власти за то, что она  хочет ввести систему незаконных штрафов, поборов, платежей за использование земельных участков в черте города и посёлков.
«Меня удивляет,— писал автор,— что без внимания остались конструктивные выступления блестящего хозяйственника прошлых времён ветерана труда Л. Ф. Анисимова по вопросам аграрного развития района. Работая начальником Кальинского и Черёмуховского рудников, Лев Фёдорович оставлял посёлки цветущими и благоустроенными за счёт повышения ответственности и гражданской совести каждого из нас». Это было письмо из Черёмухова о продовольственной проблеме.
Анисимов был первым, кто зашёл в редакцию, чтобы познакомиться с новым редактором. Его поддержку я всегда чувствовал. У Льва Фёдоровича была мечта построить в Черёмухове пртицефабрику. Чтобы накормить людей и создать на базе запасов местного торфа предприятие по производству удобрений. Светлая память светлому человеку! Решение о птицефабрике облисполкомом было принято. Только вот облисполком «приказал долго жить».
Шёл ноябрь 1990 года. В магазинах – пустые полки. Крупы, сахар, носки, трусы, мыло, сигареты и даже спички – по талонам. Да и то в очередь. Талоны на хлеб ещё впереди. Но народ шутит: везёт мужьям и любовникам женщин Черёмуховской швейной фабрики,— у всех не по одной паре трусов! До ликвидации Советского Союза оставался ровно год.  Было ГКЧП и весь день «Лебединое озеро» по ТВ. У меня отпуск. К чести тогдашнего состава редакции, ни один документ путчистов в газете не появился.
Пришли новая власть и новые испытания. Дефицит газетной бумаги и её дороговизна. Невозможно вести подписку хотя бы по цене себестоимости газеты, слишком она высока и неподъёмна для людей. К тому же в городе нет наличности, не дают зарплату и пенсии, растёт инфляция. Помощи ждать неоткуда.
В бюджете города – жалкие крохи, которые глава Сергей Михайлович Бирюков вместе с руководителями ведущих предприятий и Банка каждое утро не знают, как разделить, кому отдать на самое необходимое. СУБР на грани банкротства. Но газета не умерла и не убавилась в объёме. Её выпуск спасли читатели своей подпиской. А в самые тяжёлые моменты, когда нечем было заплатить за бумагу или типографию, выручала администрация.
К сожалению, ни у города, ни у редакции не было средств на ремонт помещения. Работали как в старом сарае с прогнившими полами. Стыдно было перед посетителями. Наверное, нашлись бы средства, если б встали, к примеру, на сторону тех, кто решил вскрыть недра Шемура. Сделали б о них красивый репортаж, похвалили за заботу о людях, пропиарили, как сейчас говорят.
Но жители города были против вскрытия и отравления подземных вод. Александр Потапов съездил в город, где когда-то добывали медную руду, и сделал репортаж «Не будите спящую собаку». Это была правда о последствиях добычи. Предать читателей ради жалких подачек на нужды редакции мы не могли.
Журналисты тоже ошибались, приходилось извиняться. Ведь мы тоже люди. К тому же у каждого из нас был свой взгляд на события. Кто-то не верил Ельцину, а кто-то верил, что демократия лучше, чем власть одной партии. Но нас дисциплинировало дело, которому мы служили. Вот читаю сегодня протоколы тогдашних собраний и удивляюсь, насколько мы были ответственны. Критиковали себя порой более жёстко, чем критиковали нас.
Спасибо тем, кто дал мне возможность работать здесь и что-то полезное сделать для города. Мы были в одной упряжке с ветеранами Великой Отечественной войны Серафимой Ефимовной Емановой, Михаилом Андреевичем Коркодиновым и Александром Евгеньевичем Волковым. Было с кого брать пример трудолюбия, порядочности и уважения к людям.
Прекрасные стихи и фото тех незабываемых лет – память об Александре Потапове. Подшивки краеведческих выпусков «Вагран», переданные в школы,— память об истинных патриотах родного края. Нам, работавшим тогда в редакции, и читателям газеты тех лет есть с чем сравнить нынешние её страницы и нынешние дела в городе. Мы не учили жить, а помогали выжить. Выводы из прочитанного читатели делали сами.
В конце 1991 года появился закон о средствах массовой информации. Он регулирует, кроме всего прочего, отношения учредителей и редакции, запрещает цензуру и злоупотребление свободой слова. Хороший, правильный закон.
Но в начале 2000-х годов я понял, что новые учредители газеты никогда его не читали и, естественно, не собирались выполнять. Как говорится, за что боролись, на то и напоролись. Закончились времена порядочности, началась эпоха произвола по отношению к газете и журналистам. Но всё когда-то кончается. Ведь Бог не в силе, а в правде. Не мной сказано.
Чтоб ты жил в эпоху перемен! – говорит китайская мудрость-проклятие. Времена не выбирают. Мы работали, когда рушилось всё привычное, а в муках рождалось новое. Но мы были коллективом единомышленников и прошли этот путь достойно. Искренне желаю моим бывшим коллегам и всем читателям, которые нас помнят, добра и здоровья!