«Большевики построили барачный городок строго на оси сакрального объекта»
«Здесь власть не советская, здесь власть соловецкая» — с этим лозунгом почти век назад встречали заключенных на Соловках. При этом били сапогами, целясь прямо в лицо, чтобы оно было «в кровь» (по воспоминаниям академика Дмитрия Лихачева). Соловецкий лагерь особого назначения (СЛОН) — место, где зарождался ГУЛАГ. Место одновременно и страшное, и страшно… красивое.

Судьба Соловков активно обсуждается экспертным сообществом и Минкультом, поскольку готов мастер-план Соловецкого архипелага. Ученые предложили ряд проектов по сохранению культурного наследия архипелага, а также памяти тех, кто сгинул на этих островах от пули, непосильной работы, голода и болезней.
Обо всем этом — беседа обозревателя «МК» с Наринэ Тютчевой, архитектором, занимавшейся исследованием Соловецкого архипелага последние 10 лет (в 2020–2022 гг. — главный архитектор Фонда сохранения и развития Соловецкого архипелага).
Тюремный монастырь
«…плотность «населения» на Соловках больше, чем в Бельгии. При этом огромные площади лесов и болот не только не населены, но и неизвестны».
Дмитрий Лихачев.
— Наринэ, для многих Соловки — это в первую очередь место, где рождался ГУЛАГ. А для вас? Какое впечатление произвели на вас Соловки, когда вы там впервые побывали?
— В первый раз я приехала туда в качестве эксперта в 2013 году, по просьбе московского подворья соловецкого Спасо-Преображенского монастыря, чтобы оценить процесс реставрации келейных корпусов на острове Анзер в Голгофо-Распятском скиту.
Забегая вперед, скажу, что качество работ меня тогда неприятно удивило и заставило по возвращении в Москву начать более подробно изучать все программы по реставрации и развитию Соловков. С этого все и началось.
Сами Соловки тогда произвели на меня сокрушающее впечатление. Они существуют в резонансе между невероятной красотой природы и архитектуры и историей ГУЛАГа. Прекрасное и ужасное там так близко соседствуют, и так все сконцентрировано! Создается культурный ландшафт, наполненный историческими свидетельствами человеческого подвига и высоты духа и человеческих же преступлений.
— Монастырь — крепость — тюрьма — военная часть — поселок — монастырь… Так коротко можно описать историю Соловков. Почему вообще на Руси часто монастыри использовали под тюрьмы и обратно?
— Наверное, дело в том, что монастырские комплексы были почти всегда укрепленными и выполняли оборонительную функцию: это были своего рода убежища не только для монахов, но и для жителей окрестностей. А типология крепости очень близка типологии тюрьмы. Но вообще при желании под тюрьму можно много чего использовать, в истории есть масса примеров.
На Соловках в монастыре тюрьма была почти с самого начала. Точнее, это было скорее местом ссылки. Сами острова были тюрьмой, куда заключенные высылались. Некоторую часть года архипелаг отрезан от материка, так что оттуда не выберешься. Напомню, это Белое море, и климат там суровый. Очень сильные ветра, влажность. И когда температура −7 и ветерок, то это ощущается как −25 в Москве. А еще весной много гнуса (мошки).
— Читала свидетельства, как на ночь в лесу оставляли раздетым связанного узника, а наутро он уже был мертв…
— Да, такое было. Причем наверняка в разные исторические периоды.