Роскомнадзор — главный популяризатор творчества Барбары Стрейзанд. Из всех замечательных ролей которой лучшей почему-то оказалась та, которую она играла в суде, пытаясь запретить публиковать фотографию ее дома на побережье солнечной Калифорнии. До суда это фото случайно видели 4 человека, после суда — сотни тысяч. А про Барбару Стрейзанд теперь наверняка помнят только, что у неё был какой-то «эффект».

С запретом на публикацию расследований Навального немного иначе, конечно. Фильм про «аквадискотеку» посмотрели более 120 миллионов человек, про «домик уточки» увидели более 40 миллионов человек.
И десятки миллионов видели все другие запрещенные видео. А теперь, когда ажиотаж естественным образом стих, Роскомнадзор поддал газку. Всё запретное манит. А запретным стал даже плод Пескова, который называл эти расследования бредом.
Комично, что в XXI веке кто-то всерьез думает, что что-то можно заблокировать наглухо. Хотя бы по той элементарной причине, что расследование про отравление Навального, например, вышло не только на его аккаунтах, но и на платформах мощных заграничных СМИ — там всё это есть и никуда не денется.
А если попытаться быть серьезными, то, конечно, этот запрет является цензурой. Цензурой вдвойне, потому что принят даже без формального судебного решения. И, главное, что в этих расследованиях могли быть неточности или ошибки, но, по сути, это были правдивые истории. Дворцы, яхты, виллы, безумная роскошь — всё это никуда не делось.
Но власти предпочитают запретить не тех людей, которые утонули в коррупции и воровстве, а тех, кто это расследует, и помешать тем, кто про это рассказывает. Всё это может на какое-то время притормозить перемены и законсервировать весь теперешний маразм.
Но закончится это как в Перестройку, когда в один момент плотину просто прорвало.