Я человек жестокий. Поэтому считаю смертную казнь слишком простым и гуманным наказанием для злодеев. А вот пожизненное заключение без права помилования, да еще если отправить маньяков или педофилов на какие-нибудь тяжелые работы — это я поддерживаю. Поэтому ужесточение наказания для педофилов, которое сейчас активно продвигают в Думе и Совете Федерации, я тоже поддерживаю, хотя крайне редко согласен с нашими, так сказать, законодателями.

Но у меня есть важные вопросы. Ужесточение наказания должно исключить дикие ситуации, когда педофил отсидит жалкие четыре года — меньше, чем получают люди за участие в протестах против Путина — и вернется в тот же поселок, где насиловал ребенка. Но каким образом ужесточение наказания защитит детей? От конкретного посаженного на всю жизнь садиста — защитит, а от педофилии вообще?
Среди педофилов, к сожалении, огромный процент — это просто больные люди, которых можно лечить. Которым можно было помочь до того, как они потеряли контроль и пошли на преступление? Что делается для предотвращения таких преступлений? Да ничего не делается!
Что делается с педофилами, уже осужденными, чтобы они не вышли на свободу и не стали рецидивистами? Ничего не делается! Тюрьма не исправляет, а лишь усугубляет все преступные наклонности!
Почему при развитости технологий педофилы — и вообще все осужденные за особо тяжкие преступления — не носят пожизненно браслеты, чтобы можно было контролировать каждый их шаг? В масштабах государства, которое тратит миллиарды на войну, эти расходы были бы копеечными — но могли бы спасти жизни детей!
Государство любит наказывать — оно вообще ничего другого делать не умеет. Но реагировать надо не только тогда, когда трагедия случилась, а до того, как она произошла. Вот про это я с трибун нашего, так сказать, парламента, не услышал ни одного толкового слова.