Москва, апрель 2145 года. В. В. Путин на рабочем месте. На столе перед ним глобус Украины, утыканный флажками самопровозглашенных республик. Входит Д. А. Медведев с папкой для доклада.
– Владимир Владимирович, вы помните, что у нас на носу юбилей ВОВ?
– Всех Вов сразу? – шутит В. В. Путин.
– Юбилей Великой отечественной. Двести лет со дня Великой победы.

– Помню. Ну и?
– У нас ЧП. В живых остался ветеран.
– Хорошо. В чем проблема?
– Он все еще просит квартиру.
– У вас есть на него объективка?
Д. А. Медведев протягивает папку. В. В. Путин читает:
– Один подбил 20 фашистских танков. Положил 40 человек пехоты. Герой!
– Владимир Владимирович, обратите внимание на фамилию.
– Черт! Омельченко! Хохол! Это никуда не годится.
В. В. Путин думает, закусив губу.
– А если мы дадим ему девичью фамилию матери?
– Мать была Рахиль Рабинович.
В. В. Путин задумчиво листает страницы и кладет открытую папку на стол.
– А по-моему, не так все плохо. Вот же написано… Да, он хохол, но с фашизмом боролся на Украинском фронте. Можно сказать, освобождал Украину от жидобандеровцев. Все нормально прокатит.
– Согласен. Проблема в том, что квартир нет. Если бы квартиры были, все ветераны давно бы их получили.
– Логично. – В. В. Путин барабанит пальцами по столу. – Попроси Пескова сказать, что Кремль не в курсе.
– Это невозможно. Он уже сказал, что вы изучаете документы.
– Тогда нужно искать причину для отказа. Думай.
– Думаю, Владимир Владимирович.
– А он точно ветеран?
– Точно.
– Не самозванец? Генетическую экспертизу делали?
– У него практически не осталось генетического материала. Он весь состоит из протезов.
– Так вот! Протезы наверняка импортные, а у нас импортозамещение. Был ветеран, а стал изменник родины. Вместо награждения устроим показательный процесс. Народу это понравится.
– Сожалею, но протезы российские – и руки, и ноги.
– Как же он ходит?
– В основном, под себя.
– Так у него есть протез желудка? Западный?
– Баковской фабрики резинотехнических изделий. Если помните, там раньше делали презервативы, а когда мы ввели продуктовые антисанкции, там переключились на протезы желудков.
– Презервативы? Нет, не помню. Слушай, квартиру мы можем и не давать. Под телекамеры вручим ему ключи, а потом его сразу куда-нибудь увезут. Главное, чтобы он смог поблагодарить за заботу о ветеранах президента, правительство, Газпром, «Роснефть», РЖД и «Арбидол».
– Боюсь, что не получится. У него памяти всего восемь килобайт, и она вся забита мыслями о квартире.
– Не мелочитесь, добавьте еще два килобайта.
– Это невозможно. Память тоже российская. Работает только с процессором «Эльбрус».
– Сколько же этот ветеран весит?
– Примерно полцентнера.
– Тяжелая проблема!
В кабинет входит мужчина в куртке с надписью Intel.
– Владимир Владимирович, пора на обслуживание аккумуляторов. И готова новая прошивка Putin-42.0.
– Ченчлог?
– Убрали старые обороты речи, добавили новые шутки. Например, «Кто не спрятался, я не виноват». Слезоточивость сократили, но добавили блеску в глазах. В общем, много всего.
В. В. Путин встает из-за стола и, обняв поднявшегося Д. А. Медведева за талию, ведет к двери.
– Дима, пока меня перепрошивают, подержишь мой ядерный чемоданчик и кошелек. Да, пока я не забыл… У этого ветерана хоть что-то свое осталось?
– Ухо.
– Напомни позже. Нужно будет сесть и решить, что в это ухо сказать. Какой-никакой, а все же ветеран.